Крым | 03—04.08.08


Первые дни в Орджо

Маршрут: Москва—Феодосия—Орджоникидзе

Феодосия, жаркая и провинциальная. Поблизости чувствуется море. Идем к городскому автовокзалу, и ко мне возвращаются детские новокаховские впечатления — от жары, полураздетых загорелых людей (в том числе бабушек в синих халатиках), украинского говора и запаха днепровских водорослей. По-моему, последние пахли точно также как и здешние, морские.

Вокзальные таксилы везде одинаковы — наглые и глухие до тупости. Разве что посыл «куда подальше» распознают очень скоро. Садимся в маршрутку, которая домчит нас до Орджоникидзе за 20 минут и 20 рублей. Вокруг выжженные холмистые степи. И вроде как ничего более. Это неплохо увидеть один раз, но также неплохо более этого и не видеть — унылые скучные пейзажи быстро утомляют.

Со слов старенькой пассажирки нам еще пять минут езды, нуславабг. Гаражи, недостроенные домишки и, говоря откровенно, ничего такого, что хоть как-то обрадовало бы. В окнах появилась набережная — уже чуточку лучше. Ольга с Максом остаются отдыхать на лавке, а я иду искать пансионат, представители которого нас так и не встретили в Феодосии. Через первые полчаса ходьбы в обе стороны стало известно, что указанного адреса не существует, это укрепило первые впечатления — разбитые асфальтовые дороги, местами щебенка, облезлые пятиэтажки. Во вторые полчаса обнаружился местный житель, который знал где этот пансионат (просто адрес еще никому не известен), но его описания не возбудили желания завершить поиски. Слега проматерившись относительно всего окружающего, возвращаюсь к лавке. А там уже дама в шляпке предлагает Ольге жилье. Иду смотреть сабж. Cамая настоящая деревенская изба. Здесь днепровская ностальгия сменилась воспоминаниями об Ушаковке. Наш дом в деревне, который я хорошо помню, во многом выглядел и пах также — та же коричневая краска на таких же трех ступеньках, такая же теплая бетонная дорожка вдоль домика, старая мебель, да много чего еще. В общем, сразу внутри меня что-то успокоилось, словно бы говоря: «Вот и славно, к черту эти пансионаты, гостиницы и квартиры». В соседней пристройке постоянно живут хозяева — добрые и веселые бабуля с дедулей. Большая комната с трельяжем и чудным древним шифоньером, обклеенным картонными бархатными орнаментами. Прихожая с обшарпанным шкафом. На верхней полке пылятся с десяток книжек на морскую тематику, в основном — Фадеева (дедуля из морских). Да три журнала про то, как надо сегодня выглядеть, что есть и с кем спать, короче про то, «как жить и что делать», в современном понимании. Вот на этой-то полочке я и найду потрепанную книжку с черной обложкой и именем вместо названия: Болеслав Прус. Что-то про пани Ляттер и ее пансион для благородных девиц. С первых строк слог сильно походит на Цвейга. Жаль, через десяток страниц нумерация скакнет на 34... В самом конце книге мелким-мелким шрифтом я обнаружу и название: «Эмансипированные женщины», 1961. Во как интригующе. Вечером почитаю.

Есть рядышком и полноценная кухня, и зеленая-зеленая веранда, пристройка еще для двух компаний постояльцев и санузел. И даже маленький огород. Санузел оценил позже, поначалу ему несколько ужаснувшись — с виду обычный такой унитаз... только без дна. Т.е. под унитазом сразу выгребная яма. Что удивительно, без ожидаемых нюансов — ни запахов, ни насекомых. Соседняя кабинка с душем тоже нормуль — здоровенный бак с водой, который нагревается от солнца, да краник над головой — по-спартански, но как-то иного и не надо. Вид с крыльца — на окружающие поселок каменисто-песчаные холмы (горами это вряд ли можно назвать) с травой, до блеклой желтизны сожженой солнцем. Задвинули чемодан под кровать и пошли на пляж, еще не догадываясь, где это и как это.

Если пройти минут пять по дороге из бетонных плит в сторону вершины мыса (Киик-Атлама, с крымскотатарского — «Дикая ходьба»), то можно выйти на галечный (точнее, каменистый) пляж. Но сначала нужно протопать вниз под полторы сотни таких же бетонных ступенек — иначе к морю не подойти, холмы довольно круты и сыпучи нравом. Название мыса весьма точно. Позже мы положительно оценим эту особенность, т.к. лестница хорошо фильтрует всех полных и старых. Хотя лучше бы фильтровала моральных уродов — внизу у лестницы огромная куча аккуратно сложенного мусора. Есть такие особо чистоплотные «эстеты», которым заподло унести с собой огрызки арбузов и пивные бутылки (наверху два пустых мусорных бака), и они аккуратно складывают все в кучку. Конечно же, размашистая надпись на глыбе «Урна для козлов» не сильно результативна и столь же уродлива. Все-таки природа не то место, где хорошо клин клином... Первый вывод: мусорящий люд — главный недостаток Крыма.

Второй недостаток в сравнении с первым, в сущности, пустяк — галечные пляжи слабо обработаны волнами, дно диковато и весьма опасно для входа, камни крупные и скользкие. Иногда — лохматые от какой-то растительности. Но самое море — прекрасно. Особенно прекрасно рано утром или поздно вечером, когда людей почти нет. В маленькой бухточке благодать: дно из-за травы играет цветами, аквалангисты булькают пузырями, от подводного камня пульсируют расходящиеся круги. 

На подобных побережьях море действительно прозрачно — дно под ногами еще долго просматривается и без маски. Медуз, к радости Ольги, очень мало, а мелкие рыбки не щипают икры ее ног (как в Черногории). Впрочем, это все женские предрассудки.

Макс начал ходить вокруг покрывала и, смешно скрючившись, складывать себе на спину гальки.

Затащить его в воду мы не сможем целых три дня. А потом замучаемся вытаскивать — с одетыми надувными плечиками это настоящий поплавочек с моторчиком — попробуй догони. Шуршание гальки постепенно затерло все тяготы дороги, самое время спокойно перекусить и завершить тяжелый день. Засыпали под заунывные кошачьи вопли.
Как будто бы за окном всю ночь снимают фильм про кун-фу.

Утром идем к набережной, к самому ее началу с пирсом и яхтой у причала.

А даже ничего, картинка начинает быть позитивной.

Хотя городской «песочный» пляж с набережной еще те места удовольствий — массовые лежбища по расписанию пополняются группами пионеров из домов отдыха, песок не песок, мутное море, странный рядок ресторанов и кафе с московскими ценами и редкими посетителями, палатки с дурацкими сувенирами (кто-то покупает эти стеклянные шарики и бусики из ракушек?!). В общем, бывать здесь можно только по двум причинам — самым маленьким деткам приятнее бегать по ровному берегу, чем по камням. И второе — если идешь на галечные пляжи, расположенные далее по побережью.

Чтобы добраться к ним, нужно пройти в самый конец городского пляжа, перелезть через осыпавшиеся глыбы и очутиться в менее шумном местечке. Либо тропинками по холмам, что гораздо приятнее. Только если вы живете, как и мы, в частном секторе  — стоит ли? Ведь под боком тот самый пляж со ступеньками — и чище, и народу меньше. Питаться постоянно заходили в «Инджибель» — смесь столовки и кафе, в общем добротно и недорого, а искать пищеварительных приключений не возжелали. Надежный вариант, когда не хочется готовить. В последующие 3 дня появилась дорожно-ремонтная бригада и закатала в ближайших окрестностях новый асфальт — хорошело на глазах. С новой дорогой и зелень стала зеленее, и кошки пушистее. Последних, как вы поняли, там навалом.

Вечером взяли «змея» и пошли на ближний холм, самый невысокий из трех, окружающих поселок. А когда дошли, уже стемнело.

Выпущенная в темноту неба огненная птица наполнилась мощным ветром и взмыла ввысь, громко хлопая крыльями и делая отчаянные рывки . Леска натянулась и резко надавила на пальцы. Вот бы рыбу так повытягивать! Городишко мерцает огоньками, лодочки мирно дремлют на привязи. Ночной воздух свеж и прохладен. По пути назад очень пригодился фонарик, т.к. в кромешной тьме идти наугад было бы смертельным номером.

Продолжение следует

www.prodesign.ru   |  раздел Travel  |  Крым, Орджоникидзе, август 2008

© Автор материалов: Сергей Пронин. Перепубликация возможна только с письменного разрешения автора.