Прага | 29.12.06


День первый. В Подоли через Эдварда Бенеше

Маршрут: Главный вокзал—Подоли—Прогулки по городу

Загружаемся в трансферный автобус. Мужчина у микрофона предлагает, «чтоб по справедливости», отвезти сначала тех, кто подальше, мол и вы дольше меня послушаете, да и слишком рано еще для заселения. И первыми зачитывает мою фамилию, а также некоторую закодированную информацию: «Плюс один». «Плюс один» сидит рядом. Оказывается, моя жена — секретный агент!
Очень темно. Нас везут в неизвестном направлении. Старая Прага кончилась, мы выскакиваем на какое-то шоссе и несемся мимо весьма московских коробок. Госсподя, думаю я, куда нас везут! Ведь это не Модржанска набрежи! Я и Праги-то такой никогда в жизни не видывал... Когда здесь успели построить этот дивный квартал новокосино?! Когда длительность дороги превысила 40 минут я уже был в полной уверености, что агент «Плюс один» является самым засекреченным агентом. Автобус наконец-то остановился. Упс. И там действительно был отель! Но вдруг тетка называет чьи-то фамилии, и мы облегченно вздыхаем. С ужасом думаю, в какую сторону в принципе можно уехать от Праги за это время и попасть в подобное место — и не нахожу ответа.

Спустя полчаса подъезжаем к отелю, получаем ключи, и вода упругими теплыми струями сбивает с нас всю дорожную суету как пыль. Фотографии на сайте отеля честные, как есть, чисто, опрятно, ничего лишнего — идеал для путешествий. Неособенно разговорчивая горничная, впрочем, это не минус. Сразу же порадовал перекидной календарь с картинками Йозефа Лады! Лица в картине «К Бартаковым у ручья» и убегающий черт не оставили сомнений в определении автора. Через три дня я-таки разговорю горничную на предмет Лады и она с радостью принесет мне еще один экземпляр (нарежу его в рамки). Спускаемся вниз, завтракаем, разглядываем Влтаву, что сразу под окнами.

Конец декабря 2006-го оказался гораздо теплее начала апреля 2003-го — хотя в целом практически та же погода, а я-то было надеялся застать здесь хотя бы немного снега и чуть завьюженые красные крыши. Да не тут-то было. Сегодня с утра на рецепции старая милая немка. Она одинаково хорошо не понимает ни по-чешски, ни по-английски. А по-немецки (также хорошо) не понимаем мы. Весело беседуем на пальцах и листке бумаги. Хотя финальную фразу «за рог'эм» (за углом, чеш.) она сказала очень неплохо.

Выходим из отеля и... я опять чувствую этот воздух, вижу эти красные трамваи, дома, машины, знаки, деревья. В кармане лежат оставшиеся с прошлого раза 600 крон. Прыгаем в трамвай и несемся до Карловой площади. Оттуда пойдем пешком. Куда-нибудь. К центру. Или куда заведут изгибы улиц. Все-равно! Прага вокруг, и это кружит голову. Не зря ведь где-то здесь жила (а может еще и живет!) моя, пусть и не очень-то родная, но бабка! Этот город въехал в меня навсегда, и даже не той весной 2003-го, а гораздо раньше.

Мы идем какое-то время по улице На Морани и переходим трамвайные пути в сторону Вацлавской, оказываясь в окружении разноцветных домов. Здесь нет двух одинаковых фасадов и двух одинаковых форм. Каждый разительно отличается от соседнего, но все вместе являют собой что-то невероятно единое, невероятно красивое. И какой восторг вызывают уже знакомые улицы и перекрестки, которые удается вспомнить. Вацлавская, Ресслова, Спалена, а там — мой любимый гашековский ресторан U Brejsku. Хорошо помню двух немок — белокурые фраушки зашли пропустить по бокальчику пива. (фото от 2003 года)

И свой отменный светлый Будвар я также хорошо помню (фото от 2003 года)

«У Брейшков» ничего не изменилось за 3,5 года, что вы уже, конечно, заметили. Кроме меню... Ах, какое там было меню! Котлета пани Мюллеровой, Омлет кадета Биглера и так далее, толстенная книжка, которую уже одну можно было читать как роман! Теперь же свиные ребрышки чуть сожгли, а жареный сыр приобрел квадратную форму (вместо прежней треугольной) и не был таким расплавленным и горячим внутри, как следует. Зато в этот раз появился разливной черный Будвар, темный лежак, который стали варить совсем недавно, с 2004 года. А это уже здорово. С превосходным ароматом корки черного хлеба и традиционной будвайзеровской горчинкой, пожалуй, даже с самым явным ароматом хлеба из всех темных сортов, что я пробовал.

Красные стены увешаны фотографиями из фильма о Швейке, иллюстрациями Лады, куда ж без них в таком-то месте! Старые нечищенные лопатки, костыли, фуражки и печатные машинки, все прежнее и знакомое. А еще здорово выйти на улицу и увидеть целый фургон Будвайзера — как во сне! (фото от 2003 года)

Мы добрались до Вацлавака и принялись за поиски офиса «Водафон», который и обнаружили почти у самого Народного музея. Необходимо созвониться с нашими чешскими друзьями Павлом и Каткой, чтобы определиться с датой и местом встречи. Вацлавская площадь кишит предновогодним народом, национальность которого вычленить невозможно, за 10 секунд вы услышите пять языков, если повезет уйти в сторону от группы сплоченных «свиньей» туристов. Держитесь стороной вожаков этих шаек, обычно они держат на вытянутой руке символ своего племени — зонтик, пластиковую бутылку или еще какую ерунду. А самые кровожадные — череп врага из стана конкурентов!

Отзвонились и Саше с Ирой, нашим добрым виртуальным знакомым, забив стрелу на 6 вечера у вацлавской елки. И направили свои стопы... точнее настроили свои автостопы на произвольный маршрут. Нет ничего интереснее здесь, чем бродить наобум. Мы выходим на Сметаново набрежи и, чуток озябнув, заворачиваем в бар-ресторан «Атмосфера». Вот за что еще люблю Прагу (хотя я ее за все люблю), так это за уголки, нырнешь в какую-нибудь дверь, спустишься в полуподвал — и там обязательно пивная или ресторанчик. Еще довольно светлое вечерне-зимнее небо дает синий свет, а желтые фонарики отовсюду мерцают заманивая в свои норы, где конечно же играют бликами краники с волшебными надписями Будвайзер, Праздрой, Крушовицы или еще чем-нибудь, не менее достойным.

Выбравшись на улицу мы очутились прямехонько у самого дома Bellevue, который у меня как раз и не вызывает каких-то особенных чувств, возможно из-за голландского своего происхождения. Черт его знает... Как и этот сумашедший «Танцующий дом» (фото 2003 года), который с одного ракурса напоминает гигантское отколотое горлышко бутылки, а с другого — смятый стаканчик с картошкой фри из ненавистного фастфуда. Осталось только раскрасить сваи в желтый цвет.

А вот здесь и не скажешь, что это Прага, скорее русская деревушка у весенней реки, после схода льда.

Чайки нанизаны на порог, как жемчужины на нитку. И на защитных бревнах тоже одни лишь чайки...

А где же голуби, которые раньше в таком количестве сиживали на этих здоровенных деревяхах? Вот как это выглядело с моста Йирасека в апреле 2003-го. На фоне видны Масарикова набережная, Славянский остров с желтым домом Жофин и Шитковской башней. А еще — крыша Национального театра и башенка костела св. Адальберта. (фото от 2003 г.)

Но вернемся в декабрьский вечер 2006-го года. Вечные виды Пражского града и Карлова моста;

Святой Ив подкидывает в руке светящийся мячик Луны.

У нас остается полчаса до встречи с Сашей, Ирой и Ингой, и мы топаем на Вацлавак к елке. Из-за деревянных лавок и торговцев матрешками (?!) вид делается совершенно арбатский и неинтересный. Все-таки ориентация на сегмент Turistus Tuporylus сильно портит почву для всех остальных, которым не очень-то по душе псевдо-сувенирная индустрия. Когда матрешками в лавке чешских сувениров торгует чернокожий молодец в ушанке — это дорогого стоит. Староместскую площадь также загадили какими-то лавчонками, отчего бывать там сразу пропадает желание. Но ждать нам не пришлось, т.к. почти в одну минуту и встретились. И сразу пошли к «Медведям», что На Перштыне (т.е. примерно на перекрестке Народной и Спаленой). Проскочили мимо основного зала и пройдя пару хитрых заворотов очутились в пивном музее. Офигенно! Две женщины неторопливо мажут бутылки клеем и лепят на них этикетки «Олдготта». Я только в несколько секунд обхожу небольшое помещение и понимаю, какое замечательное это место — родные бокалы многих марок, скатерки, фартуки, древние орудия и машины пивоварения, место, где можно и посмотреть, и купить, да и вообще зависнуть надолго.

Однако через несколько мгновений мы уже сидим в маленьком зале на 3-4 стола, а дружелюбный бармен несет кружки полутемного Олдготта, которое варят только здесь, в пивоваре «У Медведей». Очень. Очень хорошее пиво.

И наше застолье столь же замечательно. Бывают такие совпадения, что человек из твоего родного города вдруг объявляется в Праге... хе-хе, мир тесен. Пьем еще по одной, я изучаю таблички этажом выше и с удивлением узнаю, что бывало когда-то и пиво Златоздрой! Конечно, из той же Пльзени.

Еще долго гуляем под совсем стемневшим небом, поздравляем друг друга с наступающим новым годом и разбегаемся на площади под курантами. Опять ныряем в сторону, идем, кажется по Юнгмановой, и оказываемся «У Браника». Решаю заполоскать чуть охладевшее горло чем-то покрепче. Уже поздно и через полчасика пора направляться домой. Скапываю стекающий сахарочек в зеленую жидкость, и хлопаю бокальчик абсента как есть безо всякого льда. Горло перестает побаливать, это факт. 70 градусов падает в меня, как кирпич, и я на несколько секунд забываю дышать. Хо-ро-шо. Ольгес уплетает кнедлички с овощами и двумя внушительными ломтями свинины. А я добиваю свой талирж с жареной картошечкой, грибами и мяском. Мы приходим к одной мысли, что неплохо бы для себя создавать некий банк данных конкретных блюд каждого заведения, лучше бы с фото и описанием! Ведь одни и те же блюда могут готовиться в разных местах совершенно по разному. Да и даже в одном заведении спустя 4 года. Например, мы теперь точно знаем где в Праге отведать правильной чесноковой полэфки, но об этом — завтра. А сейчас мы выбираемся из Браника и решаем дойти до набережной, там до остановки трамвая, и в Подоли. Ночной город сияет теплыми огнями. Гирлянды свисают светящимися штрих-кодами, почему-то никто не догоняет сделать рекламную перетяжку с цифрами или пожеланием нового года, было бы интересно и в духе шоппинга. Тем более теперь, когда японцы придумали свои извращения с этими полосками. Но я гоню прочь все мысли о рекламе. Прочь, чур меня!

Дом «У чешской орлицы». Ночные дворы еще более таинственны, фонарь отражается в полированных камнях дорожкой лунного света в море. И мало-помалу начинаешь понимать Кафку с его сумашедшими фантазиями.

Пороховые ворота, и у меня даже нет никаких сомнений по поводу того, почему они здесь, мы идем и нам хорошо.

И вот ведь какое дело, будучи совершенно уверенным в правильности своего пути (причем с совершенно ясной головой и бодрыми ногами!), вместо того чтобы выйти к Масариковой набережной, я упорно шел (и таки вышел) на набережную Эдварда Бенеше по ту сторону, разумеется, Чехова моста! То есть, если посмотреть по карте, место абсолютно противоположное как по стороне, так и по берегу! И это уже слишком походило на Швейковский анабазис! Благо не успели дойти до Писэка. Агент «Плюс один» посетовала на то, что больше не надо греть горло абсентом, с чем я вынужден был согласиться. Проходящий мимо чех подтвердил нашу догадку о местепребывания. Он улыбнулся какой-то светлой улыбкой Христа и сказал: «Это далеко». Потом подумал пару секунд и добавил, с еще более широкой доброй улыбкой: «Очень далеко». Вдруг достал из кошелька пару йизденок и пожелал нам наступающего Нового года, и конечно сразу прекратил все наши попытки хотя бы заплатить за билеты! Мы поздравили его также, и его добротное крепкое рукопожатие мне запомнилось каким-то особенным знаком. В совершенном потрясении — и своей странной ошибкой, и этим добрым человеком, возникшим из ниоткуда, мы присели на остановке и в полном охренении ожидали ночного трамвая. Семнадцатый подошел через десять минут, но я был задумчив до самой остановки «Дворце».

Продолжение следует

www.prodesign.ru   |  раздел Travel  |  Возвращение в Прагу (2003, 2006—2007)

© Автор материалов: Сергей Пронин. Перепубликация возможна только с письменного разрешения автора.