Греция, о. Крит | 21.07—30.07.15


День второй. Божественное открытие

Маршрут: Агия Пелагия

— По-че-муу с ут-ра та-кой ты хмуууу-рый?
— Без дос-киии иду на Псаро-муууу-руу...

Утром следующего дня мы предприняли пеший поход на Псаромуру, которую Ольга еще не видела. Доску не взяли, думая, что это будет нелегко для длительной прогулки туда и обратно. Нашли удачное местечко у самой скалы, дающее возможность быть и в тени и на солнце. Встретили мам-Лену с Борисом и Ваней. Дети тут же принялись болтать. А мои мысли были о том, как же скорее начать очередной критский sup-сезон. Не вытерпев пляжного сидения, решил: а схожу-ка «быстро» за доской (т.е. должен был вернуться через час при случае почти беговой скорости движения). Джасдуит, нафинъимпосибл и все такое, поэтому в назначенное время я вернулся. И даже срезал путь на пляж! Я догадывался с верхнего уровня дороги, что внизу вполне можно срезать огородами... Повстречал среди длинных теплиц старого грека. Уже и на английском, и на пальцах, и как угодно пытался спросить, как пройти к морю, — тот только мотал седой бородой и твердил одно слово — «Нуллюс».
— Я могу пройти к морю этой тропой?
— Нуллюс!
— Здесь есть дорога?
— Нуллюс!
— Вы меня понимаете?
— Нуллюс!
— №:%(:@№?"*_!!!!!!!!!
— Нуллюс!
Я уже хотел тоже крикнуть ему в ответ «Нуллюс!», чтобы его, наконец, переклинило, и он ответил хотя бы «Унос», вдруг он запрограммирован... но плюнул и пошел дорогой, на которую он отрицательно махал головой и говорил «Нуллюс». Тропинка вывела меня, как и ожидалось, на уровень ниже, назвать это сильным укорачиванием дистанции сложно, но и то в радость. Я на пляже. С доской! Сил, чтобы быстро накачать ее, осталось немного... но пройденные сложности придавали новых сил. Как говорит мой сосед, преодоление трудностей делает нас сильнее! Эта бравая философия, хоть и явная правда, изрядно меня достала... ура! — стрелка манометра начала подтягиваться к одной атмосфере! Устал так, что даже не обращал внимания, как трое беспардонных наглых шкетов схватили мою доску и поволокли ее к воде. Они гоняли ее с полчаса, покуда я отдышался в тени и смог отбить свое судно у малолетних пиратов. Ааа! Папа на доске! Немножко было жаль, что волны здесь явно меньше Скалетских, ветер очень слабый. Но когда смотришь под доску, на камни, словно под увеличительным чистейшим стеклом, забываешь про все на свете, ты снова несешься навстречу горизонту, а люди на берегу с каждым обратным взглядом все тают и тают.



Усталости как бы уже и не было никакой, даже непривычная гребная работа мышц отзывалась как нечто расслабляющее. Выкатавшись во все стороны, насколько хватило остатков сил, стал, облокотившись на весло, и долго смотрел в ту черту, что разделяет море и небо. Слабо покачиваешься и слушаешь необыкновенную тишину... лишь где-то вдалеке ее иногда разорвет моторка. Эх, пора грести обратно.

  

На самом берегу откровенно тесно. А на воде, что странно, нет. Молодежь лихо прыгает с рядом расположенной скалы, высотой метра четыре. Пляжные игры в мяч, как, например, в Хорватии, тут почему-то распростанены мало, хотя море на порядок теплее. К обеду доска была свернута в рюкзак. Поскольку вариант «один раз надуть, и на все десять дней», как в прошлом году, тут был невозможен, то пришлось остановиться на варианте «Б». Приходилось надувать-сдувать доску по два раза на дню. Но ко всему привыкаешь, а лишние 5-10 минут активной разминки перед греблей никогда не повредят (папа умеет себя настроить). В некоторые дни мы приезажали на пляжи в автомобиле с нашими друзьями (на третий день Лена взяла в аренду машину), а к ужину добирались на том самом отельном автобусе, в багажник которого, словно специально, помещалось весло и рюкзак. Ура, включать пляжного тюленя не придется! Доске быть. Скуке не быть. Папа уже начинал получать удовольствие от арбузов, отельные мухи старались его особо не раздражать, комары не кусать, разве что совсем чуть-чуть. За что можно похвалить гостиницу, так за хорошую столовскую еду. И великолепные арбузы. Может быть, я зря так сурово отзывался о тех огородах? Режим вырисовывался отличный: после арбузной объедаловки — час-полтора отдыха и едем на городской пляж. Только на самом деле случилось не совсем так. Подойдя к береговой линии, свернули влево, на окраину пляжа, там было удобное место (для накачки доски) в тени на бетонном пирсе. И купаться гораздо приятнее, пологий вход, хорошее дно, да еще на удалении шума-гама центральной части.



Папа опять умчался прочь. И завернув за воон тот левый мыс... вдруг обалдел от открывшегося вида.



Это было нечто прекрасное. Стометровый округлый изумруд! Два крошечных пустых пляжика, разделенных скальным выступом с сухой шапкой сена. Сверху, в контраст сену, буйствовали цветы и листья, навес из кактусов... Справа образовался целый грот! А дно, которое здесь  просматривалось всюду, имело пару крошечных пятнышек с донными водорослями. Восторг охватил меня, я сделал круг по этому райскому уголку и с утроенной скоростью полетел обратно! Скорее, пока сюда никто не приплыл!
— Так, срочно вещи в рюкзак! Макс ждешь меня тут, я пока с мамой и Сеней — туда.
— Да что же там?
— Вам понравится! Скорее!



Жаль, у нас нет снимков нашего трансфера... Папа, мама, Сеня и огромный рюкзак. Потом папа летит назад, забирает Макса и еще раз летит к гроту. Мы еще не знали, что наше открытие — Fylakes, один из пяти лучших пляжей Северного Крита. Он совершенно недоступен для пеших туристов. Они могут пройтись узкой каменистой тропкой, но лишь до обрыва. Вот тот желтеющий лысый выступ и есть конечная точка тропы. Здесь или прыгать в воду (что я и опробовал в один из дней), или добираться вплавь.





Пляж не больше 7-8 метров, с отличным песочком и двумя гротами! Всех нас единовременно посетила мысль:
а давайте это и сделаем нашим основным местом отдыха! Возражающих не было! Забегая наперед, можно сказать, что почти все последующие дни (кроме двух) провели здесь, выбираясь на обед в один из ресторанов побережья.  

  

Мы не могли насмотреться вокруг. В каменистом углу бухты, в единственном заминированном морскими ежами месте, был расположен деревянный помост под навесом из легкой ткани, со столиком и двумя стульями.

     

Cплавали и к этому подиуму, очень аккуратно лавируя между каменистыми участками с минимальной глубиной, ибо проверять, насколько надувная доска ежеупорна, не хотелось. От помоста резко вверх вели каменные ступени. Первое, что подумалось: частная территория какого-нибудь богача. Как только сделали несколько снимков, на ступенях появился человек с французским бульдогом. Любопытная пся незамедлила забраться ко мне на доску и начала там позировать. Пока я трепал ее за шею, она смешно прижимала уши, испытывая, очевидно, чистое удовольствие. Опешивший хозян позвал ее, и собака нехотя повернула назад. Я спросил его, не частное ли это место (имея в виду помост), на что получил утвердительный ответ. Незнакомец оказался в противоположность бульдогу, русским, впрочем, также вполне добродушным.

  

  

Потрясающе! Вокруг никого.Даже не верится. что в паре сотен метров, «за углом», огромный городской пляж с многими сотнями отдыхающих. Мальчишки принялись исследовать наше новое владение, они — ликовали. Особенно Арсений. Здесь не было ни водорослей, ни камней на дне, ни ям под водой. Максим в этом отношении менее привереда, может залезть и в холодную Адриатику (как часто бывает в июльской Черногории и Хорватии), и в подмосковный пруд. Здесь же было просто одно большое морское удовольствие. Как безумные, они прыгали и скакали по берегу, исследовали пещеру, которая на добрый десяток шагов вела вглубь. У самой дальней ее стенки валялись обугленные решетки и фрагменты мангала. А у  мамы здесь был собственный нерукотворный каменно-массажный трон.

     

  

     

Почему мы не скучали в столь уединенном местечке, вам станет еще понятнее из четвертой главы. А вечера... вечера кончались ужином и описанными в первой главе прогулками. Кстати, забыл упомянуть, в первый вечер случилось небольшое происшествие. Пока с мам-Олей отлучились к стойке (решить вопрос с пультом кондиционера), Сеня, убегая от Макса, грохнулся у бассейна и приложился головой. Когда вернулись, англичанка лет пятидесяти описывала нам эту картину. К счастью, обошлось без сотрясения. Таким образом мы познакомились с Карен, замечательной женщиной, врачом-узистом из Лондона. И ее мужем Тареком (на вид — чистым американским ковбоем), родом из Ливерпуля. Будущие вечера уж не казались удручающими (как я предполагал, если каждый раз наблюдать «всевключенных туристов»). Иногда мы сидели с Карен и Тареком за одним столом, и Ольга, как раз активно изучающая английский, была очень рада возможности пообщаться с настоящими носителями языка. Они прекрасно понимали друг-друга, но были и комические случаи. Когда я рассказывал Тареку про себя, он внимательно смотрел на меня, иногда понимающе покачивая головой, а потом вдруг спросил:
— А где вы учили английский?
Теперь это наша семейная шутка. Уже в номере, посмотрел на жену и почти возмущенно спросил:
— А что я не так сказал?!
Во всяком случае, Карен, мне так казалось, понимала меня отлично. Ну вот да, зато я знаю, как по-английски будет «лампа высокого давления», натриевая лампа, накаливания, колба, тарелочка, вольфрамовая нить... ну... то, что полагается знать инженеру-светотехнику из спец-курса английского. В общем, у нас был повод посмеяться лишний раз перед сном.
Завтра запланировали поездку в Ираклион.
  

Продолжение следует

www.prodesign.ru   |  раздел Travel  |  Греция, Крит 2015 (Агия Пелагия, Ираклион)

© Автор материалов: Сергей Пронин. Перепубликация возможна только с письменного разрешения автора.